Никогда ты не был на Босфоре, Ну а я - в России не бывала. Ночи спят в моем печальном взоре, А в твоем - голубизна кинжала. Если б видел ты мои ресницы, Ты меня увез бы из темницы.
Перед шахом я танцую розой, Я пытаюсь улететь в том смерче, Но скользят мои шелка и слезы, Жемчуг туго оплетает плечи. Если б видел ты кудрей лавины, Ты воспел бы все мои слезины.
Всех моложе я в гареме этом, Но, высокого безумья ради, В темных розах этим алым летом Я читаю затаясь Саади. Если б знал о вдохновенном часе, Ты меня умчал бы на Пегасе!
( Татьяна Смертина, Танец персиянки. Венец стихов )
Наш мир, все краски радуги вобрав, Переливается палитрой драгоценной. Хвала творцу, что все цвета собрав, Он создал Женщину - Венец для всей Вселенной!
Меж сомкнутых ладоней у нее Вся мудрость мира в простоте великой, И сердце для любви открыв свое, Предстанет Женщина богиней многоликой.
Дыханье ветра, свежесть вод и жар огня, В ней преломляются, подобно солнцу в призме! И если Женщина танцует для тебя - Увидеть сможешь ты все краски жизни!
Она кружилась... Кружилась в пустой холодной комнате, в вихре взлетающего подола юбки, в облаке волос, в белом свете луны. Босые ступни, повинуясь неслышной музыке, отстукивали ритм вселенской тоски. Сумасшедший танец под хрустальный звон вдребезги разбитых надежд. Она кружилась, широко раскинув руки-крылья. Казалось, кисти этих прекрасных рук живут самостоятельной жизнью и танцуют свой собственный танец. Они то нежно манили, то гордо взлетали над головой, то страстно сплетали трепетные пальцы, то обнимали плечи танцующей, стыдливо пряча их наготу от похотливых взглядов бесстыдных звезд. Ночь растворяла в бокале с вином кусочек луны и та, что кружилась, пила этот колдовской напиток одиночества. Одинокая ночь...онемевший телефон и испуганное время на часах... В рассыпанных осколках давно пролитых слез затеряны ошметки воспоминаний. Они вспыхивают и гаснут в бокале, как падающие звезды в бархатном небе августа. Слезы, они не о ком и не для кого, они о себе. Они неизменный итог дня, уходящего в вечность. Они не облегчение и не раскаяние, они соленые свидетели кружения в пустой комнате. Она кружилась...
Я танцую для тебя, на тебя смотрю украдкой, Если любишь ты меня, разгадай мою загадку Посмотри, как я красива, стан играет, как волна, Величава, горделива, словно ветер я вольна. Только рокот барабанов завораживает вновь, И нет силы для обманов, мне скрывать свою любовь!
В краю безмолвия и горя Танцует вся моя душа. Ей нету места подле моря, Она одна почти всегда, А если брезжит луч надежды То я, ведомый им, Бросаюсь в пламя страсти нежной Чтоб быть сожжёным им. Лишь об одном прошу тебя: Не покидай сейчас меня, Дай насладиться шумом моря, Дай мне познать тебя, любя.
Словно диск золотой, Солнце над горой вставало. Как рубин неземной, Как из шелка покрывало.
Утром этого дня Ночь легенду оживила, День родился для тебя, Вскрылась золотая жила!
Томный сфинкс - индийский Князь - Войско вел и сам с ним бился! На копыта липла грязь, Пот слонов на землю лился!
Жизнь держа в своих руках, Шел чужбины покоритель С криком силы на устах: "С нами Шива - разрушитель!"
Раб из пленниц выбирает, Кто из них в шатер войдет. Время дело подгоняет, Князь наложницу зовет.
Чаша сомой налита, Через щели свет струится - И в шатер заходит та, Для которой день родился!
Князь не смотрит на рабов, На каменья и товары... Видит деву пред собой - Стан и лик как у апсары.
Дивный волос льет дождем Ей на плечи черный локон, Над божественным челом Золотит сияньем кокон!
В изумленьи князь смотрел На фарфоровые ноги И забрал её с собой В ту страну, откуда Боги!
Но старый риши дал совет Сделать деву ученицей - И князь отдал её святым Храмовою танцовщицей...
Как проходят много лет - Тайну знают только свыше, О танцовщице с небес Оповещают мир дервиши!
Дар всемудрый распознает, Нет у красоты деленья. Людям тоже будет праздник - И смертный жаждет наслажденья!
А когда взойдет луна, К ней с небес идут посланцы. Просят Боги танцевать Ночью храмовые танцы.
Шорохи босых ступней Под небесные тамтамы - На неё идут смотреть Даже с гор Тибетских ламы!
Как художник мысли бег Хрупкой кистью нарисует - Так танцовщица-богиня В белом лотосе танцует. Взгляды тысячи зрачков у Рудры Вспыхивая, воздух пробивают! Пальцы, складываясь в мудры, Появляясь, снова изчезают. Руки шелестят как листья, Льют нектар из ритуальных вёдер И рисует тело быстро Хитрые зигзаги бёдер!
Нет конца у длительного танца! есть один из тысячи уделов! Знают цену смертные и Боги Красоты, не знающей пределов!
Только я глаза закрою Предо мною ты стоишь, Только я глаза открою, Пред ресницами плывёшь!
Росинки на тюльпане - жемчужины цветка. Свои головки клонят фиалки цветника. Но как соблазна полон душистых роз бутон, Что прячется стыдливо в одежд своих шелка!
Но песня, песней всё прибудет, В толпе всё кто ни будь поёт, Вот голову его плясунья, Царю на блюде подаёт.
Веселый танец мчит красавиц рой, Слив грацию с гармонией живой; Жар нежных рук и молодых сердец В счастливых узах слиты наконец;
Зачем ты укрощал мою строптивость? Она танцует "танец-живота"! Изгибом ритма открывая смелость Моей души...Колдует нагота!
Мой укротитель!...Плеткой замахнулся На свой барвинок...Так ударь себя! Ты от восточных глаз не увернулся, Я гибким взглядом обвила тебя!
Укрощена тобою на мгновенье... Застыла в ожидании ответа... Почувствовать хочу твое движенье, Мой укротитель!...Жар огня и света В меня вольешь...Я точно знаю!
Заколдовала!...Плетка опустилась... Нет!...Никуда тебя не отпускаю! Ты укротил меня!...А я влюбилась! .............................................. Ты укрощал строптивость неспроста, Хотел увидеть "танец-живота".
Изгибы медного кальяна Мечтательный ласкает взор И запах терпкого дурмана Лишь разжигает грез костер. В восточном танце столько страсти, И взгляд манящий из глубин... О Женщина, как ты прекрасна! Я то твой раб, то господин. Ты подарила наслажденье, Сердца забились в унисон, Какое чудное виденье... Но это был всего лишь сон...
257-895-891
Словно диск золотой, 
